драбблы по заявкам (часть 1)

[random-scethc]

АКаме для Leiny~
что может быть светлее и позитивнее стёба?

3. Джин по неведомым причинам решает привести Тейю в агентство, логово порока и разврата обитель блесток и перьев. Куча одичалых джоннисов сражаются за право понянчиться с несчастным ребенком.

-она вполне нормальная. Ты уверен, что это твой ребенок? – веселился Мару.
-и как тебе только доверили это чудо, Баканиши? – сюсюкался Коки.
-какая сильная хватка! Боксером будет! – восторгался Уэда.
-у неё волосы такие же мягкие, как у Казуи. – умиленно улыбнулся Тагучи.

Он всегда умел одной необдуманной фразой сделать атмосферу неловкой.

Джин не планировал отпускать Тейю с рук – он помнил, как их тискали семпаи и боялся представить, какую травму может нанести малышке, если позволит толпе джоннисов суетиться вокруг неё – но явно недооценил своих бывших мембров – ребёнок перекочевал на руки Танаки раньше, чем новоявленный папаша успел хотя бы придумать достойный ответ.

-а это, кстати, могло бы объяснить, почему она такая спокойная.
-она и хмурится так же!
-и смотрит с выражением «какой же ты глупый»!
-признайся, Аканиши, ты этому ребенку мамочка, а не папочка?
-поэтому и брал «отпуск» - в декрет уходил?
-так вот откуда деньги на новый сингл: выдали как первому родившему мужчине?
-не дали бы: уже были прецеденты.
-мужик рожал?!?!?
-а ты загугли!
-а может, мы чего-то не знаем, и Баканиши на самом деле – женщина?

Джин слишком давно не общался с горячо любимой группой и порядком растерял форму: сейчас он не то, что не мог дать отпор, но не успевал даже реплику вставить в поток слов. Мысли путались, голоса сливались, переплетаясь, подхватывали друг друга, бурлили, вздымались и опадали, словно воды океана, не позволяя адекватно мыслить.

-почему это я должен быть мамой?!?! Казуя больше похож на девушку!

Раздавшиеся смех и улюлюканье явно напомнили ему, как шипел когда-то давно, в другой жизни Каме, прижимая его к стене, что *некоторым* следовало бы держать рот закрытым большую часть времени…

Игривое прикосновение к ключице оказалось явной неожиданностью для заблудившегося в воспоминания айдола (а раздавшийся при этом визг не мог служить аргументом за мужественность, зато вполне мог вызвать новую волну глупых шуточек).

-ты такая девчонка. – нарочито понизив голос, протянул Казуя. И одарил его солнечной улыбкой.

-заткнись, ты же знаешь, что я боюсь щекотки. – смутился парень, быстро отворачиваясь в попытке скрыть пылающие щеки. Чертов Каменаши всегда так действует: улыбается своей хитрющей улыбкой, которую окружающие по незнанию считают милой и невинной, а сам тыкает твердыми пальцами в ребра или ведет коленом по твоему бедру под столом…

-из тебя получится хорошая мама. – мягко заметил Казуя.

Неожиданная волна нежности окутала пуховым одеялом, и Джин почти не слышит слов, заменяет мысленно «мама» на «папа», а будущее время на настоящее…

-хотя зря, конечно, ты не сказал мне про декрет. – столь хорошо знакомое за прошедшие годы искрящееся лукавство в глазах и игривость тона рушит воцарившуюся на пару секунд атмосферу умиротворения даже раньше, чем слова доходят на сознания.

Прослеживая изгиб спины Каменаши, направившегося к Коки за ребенком, Джин думает, что надо будет почитать в интернете про первый случай беременности у мужчин.


4. У Казуи прорастают бемовские рожки. Всамделишные.

Уэда, кажется, искренне недоумевает поднявшейся суматохе: гримеры без проблем смогут прикрыть их, Каме не привыкать к начесам и странным головным уборам. Конечно, парик – это, все-таки, не шляпа, но если уж даже сам Татсуя смог выдержать подобную пытку после того, как побрился налысо, то для вечно_профессионального_Каменаши (у которого, к тому же, в запасе опыт съёмок в «Беме») это и вовсе не может оказаться проблемой.

Танака вертится вокруг, постоянно норовя прикоснуться, царапнуть, погладить или ковырнуть, теребит волосы Казуи, убирает пряди с лица или, напротив, накручивает локоны на рожки, пытается повязать резиночки, ощупывает плечи Каме, тянет руки под рубашку (и даже в штаны!), выискивая участки грубой, почти каменной, потрескавшейся кожи и на ходу придумывает рэп для новой песни, в которой явно будут строчки про рога. Короче, ведет себя восторженно (и, по мнению Казуи, откровенно глупо).

Тагучи разрабатывает стратегию приободрения – он старается избегать шуток про парнокопытных, приносит чай, кофе, печенье и сухофрукты, предлагает сделать массаж, рассказывает забавные истории и всячески отвлекает каламбурами про (нос) Накамару, и вовсе не позволяя, в общем-то, вспоминать, что у младшего участника что-то лишнее на голове (хотя подобное поведение немногим отличается от того, которое Джунно продемонстрировал, когда у Каме – по его мнению – была неудачная стрижка).

А Юичи в ужасе.

-
Казуе снится что Мару, оглядываясь по сторонам, крестится и читает молитву на каком-то непонятном языке, приговаривая «я знал, я всегда знал, с детства знал! А скоро у него еще и хвост появится!», Коки, отмахиваясь от Юичи, пытающегося исподтишка брызнуть святой водой, красит рожки розовым лаком для ногтей, повязывает поверх бантик и предлагает присоединиться к его зверинцу, Тагучи неудачно шутит про то, что Каменаши стал рогоносцем из-за того, что Джин уехал в Америку, после чего Казуя гоняется за ним, пытаясь боднуть, а его самого в это время пытается поймать Татсуя, размахивающий огромным ржавым напильником и кричащий что-то похожее на «мы их продадим и разбогатеем», а следом бежит Накамару, сжимая в руке мел, уговаривая Татсую, что нужно очертить круг, так как за него зло не пройдет, на что откуда-то издалека раздается реплика Танаки, что мел полезен для костной ткани, Джунноске оборачивается, смеясь, и Казуя видит, что и у Тагучи выросли рога, и Уэда бросает напильник и на этот раз догоняет Каменаши с желанием накормить его мелом, из-за чего Каме врезается в Томо, который печально смотрит на него своими телячьими глазами и монотонно жует свежескошенное сено…
Казуя просыпается в холодном поту, запутавшись в простынях, падает с кровати и, стукнув пару раз рожками по полу в надежде проснуться, окончательно проснуться и обнаружить, что все это является не более чем ночным кошмаром, решает пропустить сегодняшнюю репетицию.

-
-Баканиши! Конечно, настоящие!
Джин трет уголок глаза, пытаясь понять, как он не углядел тот момент, когда шутки его друга настолько испортились.
-разве я стал бы врать, когда дело касается моего Сюдзи?
Джин привычно пропускает притяжательное местоимение и опостылевшее имечко мимо ушей и прикрывает глаза.
-хотя Бем, когда волновался, становился твердым, как камень, ну, весь, а Сюдзи все такой же мягкий…
Джин тихо рычит при упоминании о том, что Пи дотрагивался до Каменаши, но, впрочем, беззлобно – вряд ли там было что-то серьезнее рукопожатия…

Зарываясь в кокон из одеяла и подушек, Аканиши думает, что имел в виду несколько иное, когда говорил, что хотел бы неистового зверя себе в постель. Но проверить, что еще у Казуи стало *твердым, как камень*, определенно стоит.


*первые 2 я тоже начала воплощать,причем первую даже раньше всех остальных,но там больше мелочей надо продумать,а во второй слишком большой простор для фантазии,поэтому они еще в процессе )
если что-то не нравится,скажи сейчас,в последующих учту